Иногда рождаются люди, от природы наделенные сверхспособностями в какой-то области жизни. История знает множество самородков – композиторов, поэтов, художников, актеров, математиков и даже политиков. Попадаются среди них и люди, обладающие даром, совсем не укладывающимся в общепринятую научную картину мира. Люди, называемые модными нынче словами «целитель» и «экстрасенс», существовали во все времена. Правда, в древности их называли иначе – маги, ведьмы, чародеи, колдуны, волшебники. Их то превозносили до небес, то сжигали на кострах или подвергали принудительному лечению в домах для сумасшедших. Большинство из нас при встрече с такими людьми либо априори причисляют их к мошенникам, либо пребывают в уверенности, что они обладают даром, который дан им свыше и считают их избранными.
Истина же, как это часто бывает, может находиться посередине, и немного прояснить ситуацию PULSE попросил человека, имеющего свое, отличное от общепринятого мнение по данному вопросу.
Сергей Петрович Розов – целитель, психолог, пожалуй, один из самых авторитетных исследователей подсознания в нашей стране, автор практических учебников по начальному образованию в области биоэнергетики, настройкам на самоисцеление, контакту с собственной интуицией, а также основатель и руководитель центра «БиоСознание», уже 30 лет существующего в Санкт-Петербурге.
– Вы являетесь создателем и руководителем центра «БиоСознание». Как вы к этому пришли и кто ваши ученики?
– В процессе обучения людей у меня было три периода. Первый из них начался где-то в 1962 или 1963 году и продлился до 1980-х годов. Тогда я контактировал (экстрасенсорно, психологически) с людьми, которым просто было плохо, т.е. они были биологически больны. И не только – процентов восемьдесят этих людей имели проблемы с психикой. Это дало мне в свое время очень большой материал. И в тот же период под эгидой Общества знания разворачивались различные клубы, в том числе клубы парапсихологии, экстрасенсорики, в которых и государство обкатывало различные версии и проводило исследования. В то время я предлагал себя как человека, который может сходу предложить методики, позволяющие резко усилить эффективность различных опытов, связанных с энергетикой и парапсихологией. Не с точки зрения научной постановки вопроса, а с точки зрения подготовки, так сказать, подопытных – экстрасенсов, которые согласились, чтобы над ними проводились эксперименты. Те люди, которые принимали мои программы, показывали гораздо более эффективные результаты.
…медицина советской концепции талантливого врача, который должен всеми чувствами, и интуицией в частности, диагностировать, понимать и даже выходить за пределы диагностической аппаратуры для обеспечения успеха, ушла в прошлое…
Второй период моей практики – этап официального взаимодействия с врачами, когда я участвовал в различных программах по изучению экстрасенсорики и парапсихологии. В этот период времени я подготавливал целителей. На базе Первого меда (Первый Ленинградский медицинский институт. прим. ред.) были программы изучения всех этих вещей – гомеопатии, парапсихологии, экстрасенсорики…
Тогда прямо в институте действовали отдельные нетрадиционные программы разного толка, включенные в образовательный процесс, и я выступал на внутренних конференциях по своим темам.
– Почему закончилось взаимодействие с государственными институтами?
– Думаю, это связано с двумя вещами. Во-первых, как только оборвалось государственное финансирование во времена позднего Горбачева, резко оборвались и все побочные программы. А во-вторых, в начале девяностых вся эта, прямо скажем, мутная, на 99% криминальная и в основной своей массе мошенническая сфера парапсихологии стала реально конкурировать по доходности с медициной. И был проведен колоссальный поворот в сторону, чтобы все это отодвинуть.
– А вы думаете, сейчас ситуация лучше? Посмотрите на «битвы экстрасенсов»…
– Нет, ситуация сейчас не лучше, но в денежном выражении ситуация уже не сопоставима.
– Сейчас меньше, или сейчас больше?
– На мой взгляд, меньше. Но самое главное здесь другое. Самое главное в том, что медицина советской концепции талантливого врача, который должен всеми чувствами, и интуицией в частности, диагностировать, понимать и даже выходить за пределы диагностической аппаратуры для обеспечения успеха, ушла в прошлое. У нас, как в Европе и Америке, очень жестко перешли в режим доказательной медицины. На самом деле, доказательная медицина – это очень важный шаг. Но она сходу отменяет интуицию врача, закрывает все его нестандартные поступки, и врачебная деятельность превращается в некий конвейер, который должен быть доказанным всегда. И как только это стало так, для всякой логики интуиции и других средств, которые не прошли соответствующие опробования, не осталось места. И самое главное, целитель как таковой в такой системе криминален исходно. Потому что целитель по определению пользуется не инструментом, он пользуется ресурсами своего организма. Грубо говоря, он как бы здоровье передает другому человеку. Это совершенно не доказательная медицина, и отстоит от нее в стороне. Именно поэтому доказательная медицина полностью закрывает эту область.
– Помните, когда это примерно произошло?
– Самый принципиально резкий поворот, окончательно поставивший точку, произошел в 2000 году. До этого момента моя деятельность была сильно направлена на то, что я готовил целителей, работая с врачами: числился в Первом меде инженером, но занимался на кафедре экстрасенсорикой. Дальше, когда закончилось финансирование, это стало невыгодным – ну что такое ставка инженера? Стало выгодно работать напрямую: открыл курсы и нормально стал работать. И дальше начался период, когда ко мне приходили в основном за навыками целительства – очень было много людей, рассчитывающих на этом зарабатывать. Этот период закончился где-то в середине девяностых примерно. Закончился он потому, что реальный целитель не заработает денег в наших условиях. Лучше работать где-нибудь врачом. Я подготовил сотни врачей-целителей, но я не знаю ни одного врача, который использует эти навыки.
– Почему?
– Они в принципе не могут применять это в работе. А отдельно от медицины они работать не могут, потому что это сразу дисквалификация. Это во-первых, а во-вторых, они ничего по-настоящему не заработают. Целитель никогда не заработает, заработает шарлатан. Потому что настоящее целительство – это несопоставимая с трудовыми затратами оплата труда.
…целитель как таковой в такой системе криминален исходно. Потому что целитель по определению пользуется не инструментом, он пользуется ресурсами своего организма.
– Вы сказали, что в 2000 году это закончилось вообще?
– Да, закончилось полностью, как явление. И для меня начался третий период, когда я смог обратиться к теме, которая меня всегда и интересовала на самом деле. Мой интерес был связан с тем, что я убедился, – путем простого наблюдения за людьми и за собой – что способности человека проявляются импульсно. То есть человек, который что-то умеет, его творческий потенциал – это вещи, которые никак не равномерны и никак не проявляются в течение длительных периодов времени. А если наблюдать за параметрами организма, то четко видно, что бывает пять минут некоего подъема, который решает все, а дальше сутки или много суток уходит на то, чтобы оформить то, что получилось. И это совершенно другой вариант работы – это не есть проявление способностей.
Впервые я это обнаружил еще в детстве, сначала занимаясь с младшим братом, затем с его приятелями, со своими одноклассниками, например, той же математикой. Мне это очень четко было видно –иногда надо очень долгое время объяснять человеку какие-то вещи, а потом у него что-то включается, и он начинает понимать. И если подготавливаешь условия для этого включения, то оно происходит очень быстро, практически мгновенно. Это меня интересовало прежде всего. И вся моя деятельность – экстрасенсорная и т.д. – это был всего лишь повод. Мне все равно, вообще-то говоря, чему учить. Вернее, чему помогать, какому процессу. Абсолютно все равно.
– Когда у человека что-то болит, он идет к терапевту, а когда ему не хватает денег – в банк за кредитом. А что людей приводит к вам?
– Неудовлетворенность теми методиками выхода из положения, которые предлагает общество или соответствующие специалисты.
– Жизнь стоит на паузе, жизнь несется не туда?
– Да, можно сказать и так. А причины могут быть совершенно разные. Но я говорю о том, что меня интересовало. В моей практике всегда были люди, которые не вписываются. Не знаю, как вам объяснить…
– Утрируя ситуацию. Когда человек понимает, что что-то не то, а артикулировать ситуацию не может?
– Не может, да. Он приходит к психологу. Психолог озвучивает обычную логику, которая ну никак не стыкуется с этим человеком. Но проблему надо решать, а где? Естественно, он обращается в различные секты, еще куда-то, и может попасть ко мне.
– То есть если человек понимает, что ему нужна помощь, он начинает изучать тему, находит какие-то секты, коучеров, еще что-то. С чем-то из увиденного, он совпадает в силу эстетических соображений, и туда идет?
– Да. Опережаю ваш вопрос. Среди этих людей имеются две категории. Первая – это нормальные психопатологии, стандартные, будем так говорить. То есть это люди с поврежденным мозгом, в общем-то. И вторая – люди, которые немножко другие. Человек с поврежденным мозгом, если он окунется в ту писанину, которую я создал на своем сайте, четко поймет, что мой курс обучения – это не то место, где ему надо быть.
– А как это происходит?
– Нет, они, конечно, приходят сюда тоже. Но есть возможность скорой диагностики, которая позволяет достаточно эффективно отсеивать этих людей. Людей, у которых мозг не в порядке, учить любым психологическим техникам крайне опасно.
– Есть психиатрический термин, когда человек считается опасным для себя и окружающих. Как это выявить и на каком этапе? Ведь есть же пограничные состояния. Самый яркий пример последнего времени – немецкий пилот-самоубийца Лубиц: на вид нормальный, а убил 250 человек…
– А это как раз с этим и связано. Если психоаналитик работает по методам доказательной медицины, то такого скрывающегося человека он никогда не выявит, по сути. Только тогда когда патологический процесс зашел достаточно далеко и есть уже целый ряд симптомов. Если уж так по-честному, то человека нужно положить в клинику, тщательно исследовать весь процесс его существования, но и тогда ещё вопрос. Конечно же, моя методика чисто субъективна, как и все что я делаю. Но если ею пользоваться – актерской методикой надевания личности на себя – то «сыграв» человека, и глубоко его «сыграв» можно очень многое уловить. Но это совершенно бездоказательно.
– Возвращаясь к самой системе, получается, что люди учатся самостоятельно сами себе помогать. Но ведь самолечение далеко не всегда безнаказанно.
– У меня главный принцип такой. Если человек приходит ко мне с болячками или проблемами, я ему говорю: «Ты непрерывно контролируешься у медиков, у психологов, у психиатров и т.д., и тогда ты можешь здесь учиться. А если ты не контролируешься, ты не имеешь права здесь учиться». То же самое и с медициной. Я всегда говорю, что медицина – это чрезвычайно важная часть принципов поддержания здоровья. И есть два рычага, которые всем прекрасно известны. Первый рычаг – доказательная медицина, и второй – собственные усилия самого человека.
Весь смысл в том, чтобы внутренние усилия, которые делает человек, не были саморазрушительными и помогали ему справиться с болезнью. Ему нужно пытаться внутри себя собрать некие силы и организовать некие процессы – как биологические, так и психологические. Если он это сделает, то эффективность работы медицины возрастает в десятки и сотни раз
Весь смысл в том, чтобы внутренние усилия, которые делает человек, не были саморазрушительными и помогали ему справиться с болезнью
– Вы практикуете уже 40 лет. За эти годы приходящие к вам люди как-то поменялись или это один и тот же контингент людей, которые что-то ищут или не удовлетворены?
– Они меняются, конечно. Меняется их представление о себе. Они приходят совершенно с иной внутренней логикой. И такие изменения происходили неоднократно. В начале девяностых, когда начался процесс обучения, расцвели всякие курсы из области парапсихологии, основная масса состояла из людей любопытных. Они шли за интересом, за сказкой, за какими-то возможностями, за каким-то будущим и чем-то еще таким. Сейчас этих людей – этаких романтиков – стало гораздо меньше, принципиально меньше. Я боюсь, что в рамках современной системы образования и той информации, которая обрушивается на них, этих людей перехватили секты.
– Романтики исчезли, а кто появился?
– Они были всегда – те люди, которым просто сложно жить. Они испытывают некие сложности к приспособлению. Например, если вы погрузитесь в литературу межполушарной асимметрии, то вы увидите, что практически всем левшам достаточно трудно жить – они “не вписываются”. У них другое взаимоотношение со временем, у них другие взаимоотношения возникают, когда они просто разговаривают с правшами – там возникает целый ряд проблем. И как вы знаете, этих левшей процентов около 30-40.
– Тогда предположим, что вот есть человек и ему надо куда-то обратиться. Как ему не попасть в секты, а попасть к вам? Есть какой-то тест, который позволяет определить, что вот это явно не то, что так быть не может?
– В принципе, есть стандартный и очень простой тест. Если где-то говорится, что достаточно одного дня посвящения, и ты решишь все задачки, то всё – это точный признак того, что туда идти не надо. Или если говорится: «мы тут открываем третий глаз и счастье тебе обеспечено»… Одним словом, как только возникает идеология одного ключика, который открывает все двери.
– Считается, что секта опасна, если в ней практикуется дефицит сна и питания – когда человек остается в измененном сознании и с ослабленной волей. Если такое предлагается, то туда ходить не надо, даже если там обещают манну небесную. Вы сейчас назвали опасным предложение «одного посвящения». Уже два признака, из-за которых здравомыслящий человек должен насторожиться, а еще есть какие-то признаки?
– Это очень сложно на самом деле, потому что вариантов очень много разных. Понятие сектантства очень размыто. Возьмите, например, классическую внутреннюю идеологию психологических консультаций – стандартных, официальных, признанных, общепризнанных и т.д. Она формулируется следующим образом: «если клиент от тебя ушел, значит ты недостаточно квалифицирован». Вы понимаете, это страшно уже сходу.
На мой взгляд, нормальная ситуация может возникнуть только тогда, когда есть возможность сбегать от одного специалиста ко второму, к третьему, к четвертому…
…сегодня, когда у меня четко спрашивают, целитель ли я, то мой ответ – нет.
– Вы сказали, что люди к вам приходят, учатся и где-то параллельно наблюдаются у докторов…
– Будем так говорить. Если они больны, они обязаны наблюдаться у врача. Если они приходят ко мне с какими-то медицинскими вопросами, я говорю: «Где медицинское заключение? Что сказали медики?» Потому что, повторяю, у нас противоположные методики. Методика воздействия изнутри, из психики для поддержания самого себя. Та же проблема общения со своей собственной болью – это жуткая проблема. В зависимости от того, как ты с ней общаешься, на 90% зависит эффективность, в том числе и медицинских мероприятий. Например, в военно-медицинской академии была ситуация, когда у пациента все нормально, болезнь должна лечиться лекарством, но почему-то оно не действует. Привлекают психолога, экстрасенса – что-то подправляется, и у человека происходит эффективный процесс лечения. Я не знаю как сейчас, но это факт, который имел место. И это только верхушка айсберга.
– То есть люди, придя и получив от вас определенные знания и навыки, сами на себе видят результат… хочется сказать, своей деятельности?
– Да, своей деятельности. В этом смысл.
– И при этом, если я правильно понимаю, обычное лечение никаким образом не влияет на это. То есть это вещи, которые идут параллельно.
– Да, параллельно.
– А кого приходит больше? Людей, у которых проблемы с психикой, или тех, у кого проблемы с внутренними органами, физические проблемы?
– Это неправильные слова. Основная масса народа, которая приходит сейчас – прежде всего, это люди, про которых нельзя сказать, что у них проблемы с психикой. У них проблемы другого порядка. Они пытаются общаться с людьми, но что-то у них не выходит. Это не психика – большинство из них достаточно выдержанные люди. И очень трезвые люди, и производят впечатление таковых.
– Но пришли они именно из-за этого. А другие пришли из-за того, что у них, например, аритмия. Если разделить, то кого больше?
– Тех, у кого проблемы во взаимодействиях с окружающим миром, кто чувствует, что в его жизни что-то не так. Был период, примерно с 1995 по 2000 годы, когда ко мне приходили именно с болезнями – надо лечиться, а лекарств нет… Сейчас люди, которые имеют проблемы со здоровьем, четко делятся на две категории. Первая категория – те, у кого из-за нехватки денег ни к шарлатану, ни к медицине дороги практически никакой нет. Но сегодня, когда у меня четко спрашивают, целитель ли я, то мой ответ – нет. Я сейчас не целитель. Я обучаю. Соответственно, ко мне попадают люди, которые больны, но не нищие и могут заплатить минимальную цену за курс обучения, которая, по сути, равна обычной стоимости консультации у платного врача.
И одна из моих основных задач – создать у людей, которые ко мне приходят, какую-то внутреннюю перспективу. Это, на самом деле, очень важно – чтобы у человека возникла внутренняя перспектива проявлять усилия для преодоления болезни. Опять-таки, повторюсь – при этом контроль медиков должен быть обязательный, и его, даже в условиях нехватки денег, можно обеспечить по системе ОМС. И при этом я не говорю, что в рамках этого обучения возникнет волшебный ключик отмены всех болезней. Такого не бывает. Но правильно прикладывать усилия, правильно чувствовать – идет ли процесс в положительную сторону или нет, сопоставлять то, что говорит внутренняя интуиция, с тем, что говорят специалисты – вот этому, на самом деле, можно научиться.
И очень закономерно, что почти все люди, которые вот так пришли с какими-то болячками, остаются учиться дальше. Потому что выясняется, что помимо болячки есть масса проблем нестыковки с окружающим миром. Вообще-то говоря, это и психологам известно, и медикам тоже – как в народе говорят, все болезни от нервов. И вот как раз с этой стороной что-то надо делать.
– То есть первая категория ваших учеников, это люди, которые, придя к вам, учатся справляться со своими болезнями, но в процессе обучения осознают, что болезни возникли вследствие неверной организации жизненного пространства?
– Да. И неверной организации процесса взаимоотношения с людьми. В том числе и на работе. И вот тут возникает вторая категория людей. И чем больше этих людей, тем, будем так говорить, мне интереснее. Это люди, которые хотят сделать карьеру, и я уже помог большому количеству таких людей.Их проблема заключается в том, что даже в рамках простого перехода от исполнителя к руководителю они оказываются в совершенно другой жизненной нише. Даже в примитивной ситуации: если тебя поставили бригадиром руководить тремя людьми, то ты тут же оказываешься в совершенно другой вселенной. И приспособление к этой вселенной – сложнейшая задача, которую выдерживают очень немногие. Я с ужасом наблюдаю у нас очень жестокий процесс – когда талантливых руководителей просто вымывает из руководящих областей, потому что они оказываются неспособными вписаться вот в эту жизнь руководителя. Я успешно учу таких людей, если можно так сказать, иному восприятию себя и социума. И в данном случае их здоровье будет следствием правильной организации взаимоотношений с окружающим пространством и людьми.
одна из моих основных задач – создать у людей, которые ко мне приходят, какую-то внутреннюю перспективу
– Если резюмировать, то к вам приходят за здоровьем и карьерой…
– Не только. У меня учатся и другие люди. Например, у меня есть такой курс, который я называю «курс якобы сексуальной магии». Такое слово – “якобы”. Эта очень важная тема, на самом деле. Условно ее можно назвать «энергетика сексуальных отношений». По моим наблюдениям, у тотального разрушения брака как института, которое сейчас происходит, причин много разных, но основная – катастрофическая сексуальная несостыкованность мужчины и женщины как таковая. Эта принципиальная несостыкованность не описывается примитивными словами типа: возбуждение, методы сексуальных игр и прочее. Нет. В качестве примера, наверняка вам известно расхожее выражение: «е###ся на работе, и никакого толка». То есть для мужчины процесс какой-то творческой работы, каких-то внутренних усилий и процесс секса, с точки зрения энергетики, – вещи практически равнозначные. Используются одни и те же виды внутренних энергий, одни и те же внутренние усилия, просто точка приложения совершенно разная…
