Исторические адреса: ул. Достоевского, 9
Все мы знаем историю левши, который подковал блоху и был отправлен в Лондон. Правда, перед поездкой пришлось его, как принято сейчас говорить, немного апгрейдить: «…граф Кисельвроде велел, чтобы обмыли левшу в Туляковских всенародных банях, остригли в парикмахерской и одели в парадный кафтан с придворного певчего…». Вот только уж где-где, а в Туляковских банях левшу обмыть никак не могли. По той простой причине, что блоху он подковал при императоре Александре Павловиче, который, как известно, правил до 1825 года, а Туляковские бани были построены лишь в 1859.
Относить ли упоминание Николаем Лесковым Туляковских бань к намеренным анахронизмам или к ошибкам по недосмотру – задача литературоведов. Но к каким бы выводам они не пришли, по-человечески понять писателя можно – ведь на момент написания повести, в 1881 году, Туляковские бани были чуть ли не самыми популярными в Петербурге.
Впрочем, популярность они получили с самого момента своего открытия. А иначе и быть не могло. Представителям старейшей купеческой династии братьям Дмитрию и Николаю Туляковым удалось реализовать поистине прорывной по тем временам проект. Они построили не просто доходный дом, а доходный дом с банями, да ещё и оснащенными по последнему слову техники: с собственным, оборудованным фильтрами водопроводом, вода в который поступала из самой Невы – 3 км, если по прямой, с насосной станцией у нынешнего проспекта Чернышевского.
Под проект дома был использован участок земли, ограниченный Малой Офицерской улицей (ныне М. Московская), Гребецкой улицей (с 1871 г.-Ямская, ныне Достоевского) и Свечным переулком. В семидесятых годах ХIХ века архитектор Кредитного общества А.И. Климов провел оценку домовладения Туляковых:
«…Дома с торговыми банями и особый корпус во дворе прочной постройки. По лицевому дому над подвалами и первым этажом устроены своды, полы галереи и подвала выстланы лещадною плиткой, то же по каменному корпусу, где устроены номерные бани. Во всех отделениях бань железные переплеты и рамы окон, мраморные, плитные, чугунные и бронзовые подоконники, мраморные и медные ванны и пр. богатые принадлежности. Медный котел в 1500 пудов, водопроводные трубы и железные баки заделаны в стены, в отдельном помещении стоит паровая машина. Имущество находится в местности, которае переписью от 10 декабря 1869 г. отнесена к числу густонаселенных в столице. Дом выходит на три улицы, и поэтому все квартиры лицевые и имеют удобное устройство. Торговые и семейные бани с большими удобствами и богатой отделкой. Эти бани единственно хорошие в этой части города».
Под «густонаселенной местностью» имеется в виду местность, публика в которой была не только многочисленна, но и достаточно разношерстна, и вполне зажиточна. Свой дом Туляковы построили в точке, почти равно прилегающей к территориям как минимум трех слобод: Ямской, Кузнечной и Царской. Поэтому и в бане можно было встретить представителей практически всех сословий – от ямщиков и торговцев до служащих Кабинета его Императорского Величества. Описание обычного для бани собрания можно встретить у Н. Лейкина: «Газовые рожки ярко освещали раздевальную комнату Туляковых бань. Народу было не много. В углу, на диване, завернувшись в простыню, лежал пожилой купец с окладистой бородой и пил кислые щи. Поодаль от него раздевался, снимая с себя сюртук с погонами, чиновник военного министерства. В другом углу поп расчесывал гребнем свои мокрые волосы…».
С переименованием в 1871 году Гребецкой улицы в Ямскую, к Туляковским баням прикипает название Ямские, позднее Достоевские. Федор Михайлович, живший от бань через три дома, проводил в их кабинетах много времени, работая над своими произведениями. Есть все основания утверждать, что мылся в Туляковских банях и будущий вождь мирового пролетариата в бытность свою малоимущим помощником присяжного поверенного. Не обходили бани стороной и жители самого дома – один из них Модест Петрович Мусоргский, проживший в доме до начала 1860-х.
Прекрасный дом, бани класса люкс, размеренная жизнь не самого престижного, и одновременно не самого трущобного района столицы. Но, как сетовал персонаж одного старого советского детектива, «к власти пришел гегемон, и всё пошло прахом».
Шикарные квартиры уплотнены и переделаны в коммуналки, бани остаются на месте, но теперь это не бани, а обмывочный пункт. Он по-прежнему занимает весь первый этаж дома – слева от главного входа женская половина, справа – мужская, но от былого великолепия, конечно, ничего не осталось. С 1918 года общественные торговые бани перешли в ведение коммунальных отделов исполкомов, на долгие десятилетия став бесхозными. Одна из комиссий, инспектировавших бани в Ленинграде начала 1930-х отметила: «В Ямских банях не остеклены кассы, нет мыла, неисправны кассы, недостаточно электрических лампочек. Шкафчики для белья постоянно грязные. За печкой – мусор и паутина. Души не работают. Неисправны аптечки». А чего ещё ожидать, когда отсутствует хозяин?
В середине 1960-х бывший дом Туляковых пошел на капремонт. Старых жильцов, вернувшихся по его окончании из маневренного фонда, ждало много сюрпризов (помимо замены квартирного дровяного отопления на центральное паровое): ликвидирована застекленная внешняя галерея заднего фасада, вход в дом со стороны улицы перенесен во двор, полностью переделаны внутренние планировки. Снесен и дворовый трехэтажный жилой флигель, соединявшийся с основным домом воздушными галереями – его заменила кочегарка. Баня осталась, только выросла на три этажа и уплотнилась до одного, правого, крыла дома. В освобожденной от бани части открылось бюро ритуальных услуг, совместно с ЗАГСом и магазином похоронных принадлежностей – оно там работает и поныне, плодя черные шутки среди местных жителей.
