По сюжету одного из рассказов Джона Бойнтона Пристли один важный британский функционер – партийный босс, член парламента и кабинета министров встречает незнакомца, который открывает ему глаза на жуткую реальность. Большинство окружающих министра людей либо спят, либо уже умерли. Спящие ходят на собрания и совещания, встречают начальство, руководят подчинёнными не просыпаясь. Мёртвые делают то же самое, давно простившись с миром живых. Убедившись в справедливости этой пугающей действительности, герой рассказа вместо доклада кричит на региональном собрании своей партии: «Проснитесь! Проснитесь! Проснитесь!»
Хочется спросить активных, самостоятельных политических лидеров – тех, которых трудно заподозрить в дремоте или потусторонности, не хотят ли они так же прикрикнуть на свое дремотное чиновное окружение. Весь ужас в том, что ситуацию нисколько не исправляет возрастной ценз. Молодые бюрократы с оловянными глазами, сев в руководящее кресло, засыпают или преставляются так же как и «старая гвардия» – в переносном смысле, конечно. Оно понятно, так безопасней: с уснувшего какой спрос, а тем более с почившего?
Pulse попросил прокомментировать эту тему своего начинающего автора, состоящего в городском молодёжном резерве.
ВЗРОСЛЫЕ ДЕТИШКИ ПРОТИВ МОЛОДЫХ СТАРИЧКОВ
Карьеризм – плохое дело, а карьера –хорошее. Между этими двумя понятиями также много отличий, как между бережливостью и алчностью. Конечно, неплохо получить набор навыков и стать профессионалом в той или иной области. От такого честного пути качественно отличен карьеризм: достижение максимума преференций за счет минимума усилий. На государственной службе и в политике он может обернуться по-настоящему ужасными вещами. Но как раз тут карьеризм и процветает, причем среди молодежи.
В последнее время под крылом государственных и партийных структур «партии власти» сложилась целая когорта младокарьеристов, готовых нацепить на себя любой шарфик и пройти под любым знаменем, чтобы продемонстрировать лояльность и выслужиться. Представители этого сорта молодых людей везде и всюду ходят в костюме и грезят занять любой государственный пост. Они навсегда оторвались от молодежи, став, в свои двадцать с небольшим, настоящими старичками, которые боятся что-либо поменять.
В оппозиционном лагере ситуация с молодежным карьеризмом не лучше. Но здесь вокруг зачастую абсурдных общественных движений и политических объединений кучкуются воспитанные на старбаксах, айфонах и сериалах взрослые детишки, для которых мир четко разделен на белое и черное, на «хороших» и «плохих». Логика взрослых детишек проста: «Чем больше будем ходить на митинги, тусить в штабах оппозиции, тем больше потом получим дивидендов». В соседней Украине такие вот молодые-юные с Майлана теперь кушают огромные гранты, заседают в Верховной Раде и декларируют доходы в сотни тысяч долларов.
Получается, что сейчас с одного фланга молодежного фронта молодые старички, с другого взрослые детищки. С одного краю чиновная вялость, с другой истеричная импульсивность.А по-настоящему способная молодежь, креативнпя и деловая, «терпеть ненавидит» и молодых старичков, и терпеть взрослых детишек, которые способны только митинговать, скандировать и скандалить. Способная молодежь уходит из политики в науку, в бизнес, в литературу, культуру, потому что не видит в политике перспектив и точки приложения своих усилий.
Владимир Коваленко
